Мама дает жизнь, а папа – силу жить
Сколько песен мы с вами вместе Спели маме своей родной. А про папу до этой песни Песни не было ни одной.
***
Примерно так обстоят дела с фигурой отца и в практической психологии. Роль отца в жизни ребенка, а в дальнейшем и взрослого человека, важна не меньше, чем материнская – с этим вряд ли поспоришь. А далее – белое пятно и многоточие…
Впрочем, этот пробел очень характерен для отечественной культуры. Это кажется мне поистине драматичным, когда целый народ в череде войн, революций, репрессий и прочих катаклизмов лишается огромной части своего мужского населения, и какой части!
И далее, из поколения в поколение, этот феномен «отсутствующего отца» передается и воспроизводится на фоне уже мирной жизни, на всех ее уровнях – семейном, социальном, культурном, индивидуально-психологическом. И это при том, что отцы – здесь же, рядом, но – выключены из жизни семьи и воспитания, но – дистанцированы или недоступны для детей, но – их роль неясна, преуменьшена и обесценена, контакт с этой частью энергии – мужской, отцовской – зачастую потерян, блокирован.
Психологу-консультанту, — да, по-моему, и каждому любопытному читателю, — в этом месте уже должно стать интересно, на какие сферы влияет фигура отца, как проявляется это влияние в жизни взрослого человека и где может быть засада на уровне возможных психологических проблем.
Другими словами, как нам определить, что «всё дело в папе»?
Итак, круг тем, связанных с фигурой отца:
1. Тема Уверенности: в своих силах, безопасности и защищенности.
2. Тема Границ: что мне можно, а что нельзя; что по отношению ко мне хорошо, а что недопустимо.
3. Тема Идентичности: Кто Я? Какой/какая Я?
4. Тема личных Отношений: мужско-женских и детско-родительских.
5. Тема Самореализации как результата психологического взросления, в том числе – прохождение жизненных кризисов и инициационные процессы.
6. Тема отношений с Социумом: структурой, иерархией, властью, ответственностью, успешностью; способность встроиться в социум и занять в нем достойное место.
Всё дело в папе: Отношения
Теперь – коротко о главном. И на этот раз я буду освещать темы по мере их актуальности и частоты предъявления клиентами в консультировании. Опять же, опираясь на свой опыт и ощущение. У каждого из нас, психологов-практиков, своя статистика, свой конек в работе, свои клиенты.
1.Тема Отношений.
Безусловный лидер. Поскольку первый опыт значимых отношений с Мужчиной мы получаем в родительской семье. А так же – сценарий отношений между родителями в наследство. И для женщин и мужчин это будет про разное.
Женщины упираются в папу в основном в двух областях:
- Я – Женщина. То, что называют половой идентичностью (и вообще, влияние папы на идентичность огромна, подробнее смотри ниже). Как ни удивительно, ощущение «Я – хорошая женщина, умная, красивая и любимая» передается через отца, его отношение к девочке, его восхищение ею. Не достижениями (это про мальчиков, мужскую идентичность), а гордость просто от того, что ты – дочка, девочка. Удивительная, уникальная, не такая как они, мужчины. Прекрасная и совершенная (да, вот это я размечталась!) Ни один мужчина не заполнит эту брешь, эту тоску, если там пусто. Если папа испытывал страх перед «иной» женской сутью, если демонстрировал разочарование – зачем «не мальчик?!», обесценивал или не дай Бог сделал мишенью для своей агрессии… Мы пытаемся наполниться этим чувством, требуя безоговорочного восхищения у наших партнеров; флиртуя и соблазняя, даже если в этом нет необходимости; конкурируя и ревнуя к другим женщинам; пытаясь быть «как мальчик» и зарабатывая очки своими достижениями. Но это – мимо, мимо… Потому что надо наполнять главное, тогда и все остальное заиграет.
- Отсюда – вторая подтема: сложности с выбором партнера, отсутствие такового или претензии к мужчинам. Мы или выбираем заведомо «не то»; или вовсе не выбираем и даже не подпускаем ближе, чтобы не дай бог не вляпаться (но при этом честно хотим отношений, хотим изо всех сил!); или, будучи в отношениях, ужасно разочаровываемся, нас все не устраивает, все не то и не так. Сплошь и рядом при консультировании выясняется, что партнер-то ни при чем, все претензии к папе. Либо не так любил и не то давал (смотри выше); либо настолько идеализировался, что другому мужчине не дотянуть до этого светлого образа, и тогда место партнера в жизни женщины занято папой; либо претензии, заученные от мамы, из любви к ней и верности семейному сценарию, передаются дальше. И тогда мы, консультанты, выводим папу на первый план и начинаем внимательно отделять детско-родительские отношения от мужско-женских, ищем, как напитать потребность в отцовском восхищении, как отказаться от деструктивного сценария, восстановить порядок в системе, из детского слияния с отцом пойти в свою взрослую жизнь, к своему мужчине.
У мужчин это также основные две области:
- Я – Мужчина (мужская идентичность). Тут понятно: я такой же как папа – или не хочу иметь ничего общего с этим человеком; горжусь отцом (а значит и собой) – или мучительно стыжусь: я не такой, каким он хотел бы меня видеть; или напротив – неужели я такой же как он… В отличие от женщин, мальчику важно одобрение отцом своих действий, умений и компетенции, своих достижений. Я хочу быть как папа… Я как папа… Надо же, а в чем-то я лучше папы! И наконец – я достоин своего отца. Таким образом, психологическая работа должна строиться в направлении возвращения этого достоинства, уважения, гордости за свои достижения перед папой, принятия и признания в себе отцовской части, мужского, его сильных и слабых сторон и их обратной стороны. Ведь в любой слабости есть сила и наоборот.
- Ролевое поведение в семье как мужа и отца. Как папа вел себя с мамой, со мной и шире – как проявлял себя как Мужчина. Поступки и стоящие за ними ценности и убеждения про женщину, семью и свою роль в ней. А также – как вести себя в критических ситуациях: конфликтах, неприятностях и неудачах, проблемах и кризисах. Если папа пил и бил, плохо относился к маме и детям (или к нему плохо, неуважительно относились), устранился от отношений и своих функций, отсутствовал в прямом смысле или был недоступен психологически – мужчина будет испытывать сложности в реализации этих функций уже в собственной семье. Отдаляться и самоустраняться. Крайний вариант – не идти в близкие отношения вовсе, заполняя свою жизнь работой, хобби и краткосрочными романами. «Лекарство» — выходить из сценария; отделять зерна от плевел, рельность от иллюзий и искажений, полученных в наследство от папы и мамы; выстраивать собственные зрелые отношения с реальным отцом, внутренней отцовской фигурой и мужским в себе.
Всё дело в папе: Кто Я? Принятие себя.
2. Тема идентичности, или Принятие себя.
Идентичность – как я отвечаю сам себе на вопрос: «кто Я?». Это «человеческое в человеке», важное для его самоощущения в этом мире. Проблемы в этой области – отсутствие целостного образа своего «Я»; внутриличностные конфликты, неприятие, «нелюбовь к себе»; страх перед некоторыми аспектами собственной души, вплоть до полного подавления, изгнания их за порог осознания, в ссылку, «в тень»; то, что специалисты называют «диффузная идентичность» — расплывчатость, неопределенность, разрозненность и противоречивость в ответах человека на этот вопрос самому себе.
Причины проблем в этой области:
- Неприятие ребенка значимой фигурой (в нашем случае – отцом),
- Неприятие ребенком (вернее, изначально его окружением) отца.
В первом варианте ребенок воспринимает какие-то свои индивидуальные особенности через призму «внутреннего критика», в котором мы можем без труда узнать фигуру отца. Это связано с отцовской функцией устанавливать правила, обозначать критерии и давать оценки. Это с его ценностями сверяет ребенок каждый свой шаг. Если отец чрезмерно жесток, критичен; или напротив, попустительствует и непоследователен – ребенок дезориентирован, имеет искаженную самооценку. Тогда работа с уже взрослым, не принимающим себя (какого себя он не принимает?) заключается в проявлении и интеграции отрицаемых сторон личности, а так же в распознании и «обезоруживании» внутреннего критика, в том, чтобы предъявлять отцовской фигуре свои особенности и настаивать на том, что «я – такой».
Другой вариант – фигура отца в окружении ребенка воспринимается негативно, без уважения. Например, если родители расстались, или между ними сложные, тяжелые отношения, ребенок может использоваться ими в «междоусобных войнах». Ребенок не может принять чью-то сторону, не оказавшись в состоянии жестокого конфликта. Ведь даже генетически, одна его половинка папина, другая мамина. Если он примет сторону отца, то предаст маму, а ведь с ней чаще всего ему предстоит остаться в случае разрыва. Кроме того, именно мать чаще всего выступает при этом пострадавшей стороной в социуме, а ребенок склонен присоединяться к «слабейшему». Когда же он принимает сторону мамы, он предает ту свою часть, которая «от папы». И каково ему после этого будет слышать от близких «весь в отца», ведь эта фраза из предмета гордости превращается в горький упрек…
Очень часто с фигурой отца в этом случае бывает связан неприятный ярлык – «алкоголик», «бабник», «предатель», «сумасшедший», «зэк», «подкаблучник», «злодей»… Фактически, это бывает единственное, что ребенок может запомнить об отце, и тогда его идентичность в той части, которая «от папы», серьезно искажается. Ведь за ярлыком не видно живого человека, который полюбил когда-то маму, с его разноплановым характером и ценностями. Или об отце вовсе скрывают правду, как это бывает при усыновлении, смерти, внебрачной беременности, преступлении и т. д.
И тогда ребенок, ради восстановления «семейной справедливости», берет на себя проявление тех самых отвергаемых отцовских черт, как будто послушно выполняет предписание повторить несчастную судьбу (помните, ребенок внутренне присоединяется к самому слабому и пострадавшему?) Независимо от того, мальчик это или девочка, — зависит от того, чью сторону он выберет принять, за кем бессознательно пойти. А кроме того, все подавленное стремится найти выход, выразить себя, «захватить власть» без нашего на то согласия — в тягостных состояниях и переживаниях, в симптомах и странностях, в неконтролируемых реакциях, в зависимостях и т. д.
Что делать? – Восстанавливать потерянную фигуру отца, достраивать целостный образ. Слишком идеализированный, «святой» отец так же половинчат, необходимо «очеловечивать» этот безупречный образ, признавать его слабости и теневые стороны – тогда нам легче будет нести собственное несовершенство. Возвращать утраченное уважение к судьбе отца, какой бы она ни была.
Всё дело в папе: Неуверенность в себе.
3. Неуверенность в себе.
Если функция мамы «питательная», обеспечивающая и заботящаяся, то папа дает нам чувство защищенности и надежности, укорененности и безопасности. Это ощущается буквально как поддержка за спиной. Когда мы, по разным причинам, не получаем эту поддержку, мы оказываемся незащищенными перед большим, сложным и довольно опасным миром. И не только без защиты, но и без энергетической подпитки – родовой, мужской, отцовской. А это, как вы можете догадываться, неслабый такой ресурс. Поэтому проблемы неуверенности, незащищенности, отсутствия опоры, «обесточенности» (отсутствия энергии), беспомощности и страха перед жизнью часто связаны с отцом:
- либо с его дисфункциональностью (не оказывает поддержку, частично или полностью отстранен или самоустраняется от выполнения отцовских функций),
- либо с деструктивностью (берет вместо того чтобы давать, нападает вместо того чтобы защищать, высмеивает вместо того чтобы обучать и т. д.)
Это со стороны отца. Но и в том, и в другом случае, и более того – даже когда отец, несмотря на некоторые «косяки», в реальности был достаточно хорошим, причина проблемы не столько в нем, сколько в отказе самого клиента принимать его поддержку. Еще раз напомним: это может происходить как из-за реальных травматичных отношений с отцом, так и из солидарности, например, с мамой, усвоения ее установок и отношения к отцу и мужчинам в целом.
Когда мы задаем клиентам вопрос об отце, как они относятся к нему, часто мы слышим ответ вроде: «Я ничего уже не чувствую к нему», «Как я могу к нему относиться после того, что он сделал?», «Мне уже давно ничего не надо от этого человека», или прямо «У меня нет отца».
Как будто даже факт того, что мы появились на свет при участии двух человек, – мамы и папы – отрицается. Именно так и отсекается возможность получения отцовской поддержки в виде силы и уверенности. Ведь мама дает жизнь, а папа – силу жить. Тогда полезно обратить внимание клиента на то, что папа у него есть в любом случае, и он будет его папой всегда и несмотря ни на что. Мы предлагаем поместить фигуру отца в пространстве консультации и наблюдать, что от этого меняется.
Что бы ни происходило в истории клиента, в ней совершенно точно был момент, когда мама и папа были вместе и любили друг друга, в результате чего он и появился на свет. Даже если эта любовь длилась недолго… Мы убеждены, что дети – это в буквальном смысле результат любви, продолжение ее потока из поколения в поколение. И это связь, которая с нами навсегда, хотим мы того или нет. Даже если как супруг для мамы, или как воспитатель для своих детей, он был не самый замечательный.
В любом случае, решение отказаться от «плохого» отца клиент принимает сам. А значит, он может сам и поменять это решение на более конструктивное.
Всё дело в папе: Взросление и самореализация.
Способность действовать, предъявлять себя, рисковать, творить новое, жить свою жизнь и идти своим путем. Реализация себя как профессионала, родителя, супруга… В том числе – взросление, без которого немыслимо развертывание нашего уникального жизненного потенциала.
Почему именно папа влияет на эту область?
Давайте представим: для младенца мама – это целый мир. А ребенок, вначале в утробе, а потом едва родившись – как часть, продолжение этого мира. Отношения мамы и ребенка изначально симбиотические. А задача взросления – сепарация, отделение от мамы (родителей). И далее – прохождение через ряд инициаций (а любой наш возрастной кризис – это не что иное, как инициация), способствующих росту самостоятельности, ответственности и возможности человека влиять на этот мир, меняя его (а значит, реализуя свой потенциал).
Исходя из этого, можно выделить несколько инициирующих аспектов влияния отца:
1. Сепарация от матери как кризис. Влияние папы на ребенка поначалу сильно опосредованное – через маму. По мере развития, однако, ребенок встречается с тем, что в его маленьком мире существует еще кто-то – тот, кто «не мама». И этот объект постепенно становится таким же важным. Ребенок вступает с ним в свои первые отношения, которые принципиально отличаются от симбиотических. Таким образом, папа способствует сепарации ребенка от мамы. В некотором роде, это само по себе инициация, а так же фундамент для инициаций последующих, способности расти, меняться и проходить через жизненные кризисы. Те, кто не проходят этих этапов, пытаются избежать кризисов, застревают на каких-то из них, ощущают это как нереализованность, предательство себя, отсутствие жизни: «я не живу свою жизнь».
2. Партнерские отношения и инфантильная зависимость. Появление в жизни ребенка нового значимого объекта, отца, и отношения с ним закладывают фундамент для развития во взрослом возрасте полноценных партнерских отношений. Ребенок, имеющий опыт близости только с мамой, в этих отношениях как будто остается маленькой девочкой или маленьким мальчиком.
Сепарация сильно осложняется, или не происходит вовсе. И в дальнейшем наш «большой ребенок» от партнера будет требовать воспроизведения именно такого опыта близости, что невозможно в отношениях мужско-женских, супружеских. Партнер не может быть для нас «всем», отцом и матерью в одном флаконе, причем идеализированными. Это путь к зависимому поведению. Зависимому как в прямом смысле, от родительских фигур и партнеров, так и опосредованно через алкоголь, наркотики, игры и пр. А что такое зависимость, как не проявление инфантильного стремления к слиянию?
3. Умение совмещать (роли, функции, отношения). Научившись любить и папу, и маму, ребенок открывает для себя возможность не быть поглощенным единственными любовными отношениями тотально. Взрослый человек со здоровой привязанностью способен устанавливать глубокие близкие отношения с разными людьми или сферами жизни.
Когда я слышу, что человеку приходится выбирать между работой и семьей, я понимаю, что он либо верит в этот социальный миф (который тоже не на пустом месте возник), либо по какой-либо причине не получил опыта такого совмещения важных фигур. Частный случай – сложности с совмещением супружеской и родительской роли. При сильном слиянии между супругами (неважно, любовном или враждебном), ребенку просто нет места в этой паре, ведь партнеры не представляют, как в эту связь допустить кого-то третьего. Либо при появлении ребенка мама вся уходит в слияние с ним. Часто можно услышать: «Для меня дети на первом месте» — и супруг из этой пары вытесняется. Так повторяется сценарий «отсутствующего отца»…
4. Получение нового опыта, расширение границ. В дальнейшем, если понаблюдать за отношениями ребенка с мамой и папой, можно заметить следующую разницу. Мама любит, заботится, питает, оберегает. «Не лезь, успокойся, все можно решить с помощью слов» — это будут скорее мамины фразы.
Папа – побуждает рисковать, защищает, предлагает вызовы, требует результатов, оценивает достижения и неудачи. Помните ролик в интернете, когда малыш плещется в огромной луже, а папа его одобрительно так подначивает: давай, мол… это тебе не с мамой гулять, главное при ней так не делай. Таким образом, папа побуждает ребенка к расширению границ, поощряет риск и эксперименты, помогает получить новый опыт. Дальше – больше. Повзрослевшим детям становится важно «доказать», они стремятся к достижениям… или опускают руки, если понимают, что не заслужат одобрения. Чьего? – мы думаем, что скорее папиного.
5. Получение благословения. Раньше перед любым важным начинанием молодые просили благословения родителей, те кто повзрослее – священников и духовных наставников. Мы полагаем, что материнское и отцовское благословение также несут разный заряд, имеют разный смысл для человека. Материнское – скорее как оберег от всего дурного.
Отцовское – как разрешение идти выбранным путем, одобрение его как хорошего и достойного. Именно поэтому цель жизни, выбор дела своей жизни человек делает, опираясь на благословение отца.
Сейчас этот обычай во многом утрачен. Мы часто встречаемся с тем, что молодые люди идут в жизнь с молчаливого или явного неодобрения своих родителей. Причем явное неодобрение даже более позитивно, чем то, которое дается из «двойного послания» и дезориентирует получателя. Родители сами не очень понимают, как важно дать такое благословение, поскольку сами не получили его от своих родителей.
Иной раз человек живет с обратными посланиями: «не взрослей», «не действуй», «не будь собой», «не живи». Нам думается, что одна из причин – в дисбалансе материнской и отцовской фигур в воспитании. Напомним: мама нас сильно бережет, вот и выдает нам предостерегающие послания. Однако при отсутствии посланий-одобрений рисковать и делать по-своему, что является отцовской функцией, мы словно оказываемся в безопасном, но очень ограничивающем коконе – буквально спеленутыми по рукам и ногам. Это усугубляется, если папа в воспитании использовал сильно больше запрещающих и угрожающих посланий, чем одобряющих и разрешающих.
Какой из этого выход при работе с психологом? Мы убеждены, что любая сколь-нибудь серьезная психотерапевтическая работа – это инициация, переход клиента к более зрелому, ответственному, адаптивному состоянию. Консультанту неплохо обращать внимание на сочетание и баланс риска и безопасности в своей работе, при необходимости восстанавливать этот баланс; возможность для этого – опора на материнский и отцовский образ-архетип. Важно так же учитывать пол консультанта при работе, его навык присоединяться к энергии отцовской фигуры клиента, быть в уважительном контакте с нею; иметь возможность пригласить на сессию, при необходимости, терапевта — мужчину.
Так, в работе с зависимым поведением и инфантильным слиянием мы буквально формируем во внутреннем мире клиента функции «достаточно хороших родителей», причем не только матери, но и отца, с разделением между ними соответствующих функций.
Техники могут использоваться разные, в зависимости от подхода. К примеру, в системных расстановках клиента учат смотреть и на мать, и на отца, налаживать в своем внутреннем мире коммуникацию с ними, выражать им свои чувства по очереди и обоим сразу, получать их любовь и слушать важные слова, которые они могут ему сказать. Но и вне техники расстановок психотерапевт способен создать особые терапевтические условия, когда клиент может вложить фигуре отца те послания, которых ему так не хватало. Он может произнести их сам или услышать от терапевта. «Ты можешь делать то, что тебе нравится». «У тебя свой путь, и я тебя поддерживаю», «Я в тебя верю»…
Также можно предлагать практику, когда клиент что-то делает и представляет, как папа любуется и восхищается (для женщин); или одобряет и высоко оценивает (для мужчин).
Самое интересное и ценное, когда клиенты после этой практики вдруг вспоминают, что папа и правда что-то такое говорил или имел ввиду; или начинают слышать эти послания от реальных родителей; или, если отношения достаточно хорошие, могут напрямую попросить благословения в своих делах. Это еще раз доказывает, что мы не являемся послушными марионетками родительского произвола. Что наше восприятие родительских посланий выборочно, зачастую основывается на детских решениях, которые мы можем менять, становясь участниками и творцами собственной жизни.
Автор на собственном клиентском и профессиональном опыте убедилась, насколько мощными по результату воздействия оказываются эти практики. опубликовано econet.ru
Автор: Мария Летучева
А ЧТО ВЫ ДУМАЕТЕ ОБ ЭТОМ?